Опросы
Авторизация
Полезная информация
.:: ИНТЕРВЬЮ ::.
Амаду Мамадаков
|
Интервью Амаду Мамадакова газете «Московский Комсомолец» — Амаду, до съемок в «Монголе» что вы знали о Чингисхане? — Изучал в школе и наслышан от наших местных стариков. Сам я из рода кыпчаков, который был самым воинственным у нас на Алтае. О моих предках ходят легенды: одни старики утверждают, что кыпчаки воевали на стороне Чингисхана и даже состояли в его охране. Другие — что кыпчаки поддерживали противников Чингисхана. Я же думаю, что в те сложные времена они могли быть то по одну сторону баррикады, то по другую. — А когда стали сниматься, ваше отношение к Чингисхану изменилось? — Я всегда испытывал к нему чувство уважения. Думаю, как и все азиаты. Для монголов он вообще как бог, а в Азии — символ целой эпохи. И, наверное, каждый азиат мечтал бы сыграть Чингисхана. Во время работы над ролью уважение к нему только усилилось. Я периодически перечитываю материалы о Чингисхане, о том, как тогда жили люди, как ели сырое мясо, как складывали его под седло лошади. Ведь воинам некогда было варить: мясо вялилось прямо под седлом. — Страшно играть его врага? — Cкорее было чувство противоборческого азарта... Ведь враг Чингисхана — это второй Чингисхан, тоже сильный человек. Думаю, для каждого азиатского актёра этот фильм важен, чтобы хоть немного прикоснуться к легенде... — На каком языке проходили пробы? — В Москве я встречался с актёрами, которые говорили на русском. Несколько сцен было с буряткой. Сначала на русском, потом она — на бурятском, я — на алтайском, чтобы на разных языках попытаться почувствовать друг друга. — А играли на каком языке? — На внутреннемонгольском. — Как в свободное время общались с коллегами? — На английском с помощью переводчика. (Смеется.) Но вообще-то, когда хочешь, языковой барьер перестаёт существовать. Можно же общаться взглядами, жестами, шутить. Мы в основном балагурили. Главный объект для приколов — звукооператоры Бруно и Лоран. Например, такой случай. Они ушли на съёмку, а я уговорил гостиничную сотрудницу-китаянку написать на бумажной ленте слово «карантин», поставить печать и заклеить дверь. Когда Бруно и Лоран вернулись, увидели опечатанный гостиничный номер, побоялись войти — китайцы зря не напишут. Долго топтались у двери, как бедные родственники. Потом Лоран всё-таки догадался, что это я их разыграл. Мы же часто шутили друг над другом. — Снимали именно там, где всё когда-то и происходило? — Да. Там очень красиво и интересно. В рюкзаке носишь три сезона: в любой момент может начаться дождь или выпасть снег. Кроме того, я раньше слышал, что монголы боятся грозы. У нас на Алтае тоже грозы с молниями. А на съёмочной площадке видел такую грозу — думал, с ума сойду! Представляете, бескрайняя степь, через которую проносится буря, и молния через весь небосклон... А в первый съёмочный день во Внутренней Монголии группа утром поехала в горы. Женщин с собой не взяли. На вершине росло дерево, с помощью которого мы принесли жертвоприношение Будде — повесили на ветви белые ленточки и попросили благословения на съемки. Около дерева оставили еду, молоко, вино. И полчаса молились. — В фильме «Звезда» вы окуривали себя травой-оберегом. Здесь не пришлось шаманить? — Нет, но я очень обрадовался, когда мы поехали к этому дереву. Ведь мы приехали на чужую землю, да еще с такими ответственными съёмками. Во всякие проклятия Чингисхана я не верю. Но был важен первый шаг — с чем ты пришел. — Стрелять и ездить верхом вы хорошо умеете и так. А чему новому вы научились на съемках? — Пришлось вспоминать всё, чему учился в детстве. У меня было семь лошадей. Не думал, что мне это может пригодиться! (Смеется.) Потом мне один монгол показывал, как тогда держали нагайку, дубинку, сидели на лошади. Ведь посадка на лошади — важная деталь — у каждого народа принято по-своему. — Трюки выполнять приходилось? — В фильме нет. Но я так сдружился со своей «съемочной» лошадью, что каскадёрил с ней в свободное время: играли, резвились, возились. Она могла в шутку лечь, встать на дыбы. И даже выучила слово «экшн», заслышав которое, рвалась вскачь. Меня, конечно, поразил профессионализм нашей группы. Бодров как-то решил снять, как солнце садится за гору. Техники за несколько минут втащили на вершину камеру, рельсы и прочие прибамбасы. А я еле-еле за ними успевал. Отсняли за полчаса, и так же быстро потом все оттуда убрали. Источник: газета «Московский Комсомолец», 13 июня 2006 года
|
